Эксперты предупреждали о вероятности пандемии десятилетия назад. Почему же мы оказались не готовы?
Перевод статьи Робин Маранц Хениг опубликованой в National Geographic 8 апреля 2020 года
Читая все подряд о пандемии коронавируса я избегала статьи о том, что мы не предприняли для предотвращения пандемии, почему оказались недостаточно внимательными, организованными и отзывчивыми. От этих статей меня начинает штормить. Я решила, что время для «могли бы, должны бы» еще наступит, а пока нужно просто сосредоточится на самом насущном: что необходимо сделать в ближайшие несколько дней, а затем в следующие несколько дней и так далее.
Кроме того, у моего бойкота статей о ранних симптомах есть еще и личные мотивы: ученные ведь били тревогу уже десятилетия назад и ряд журналистов писали об этом. Я была одной из таких журналисток.
Когда в 1990м я начинала мое исследование в "Танцующем Матриксе", термин "Новый вирус" только лишь появился на сцене, введенный в практику молодым вирусологом по имени Stephen Morse, ставшим впоследствии главным героем моей книги. Я писала о том, как эксперты работали над выявлением условий, которые могут приводить к появлению новых, опустошительных патогенов – изменении климата, всепоглощающей урбанизации, опасной близости человеческого жилья от сельскохозяйственных и диких животных, служащих резервуарами для развития вирусов. О том, что скорость, с которой эти микробы распространяются по планете постоянно растет, усиливаемая беспрестанными войнами, межконтинентальными перелетами и глобализацией экономики. Я писала о беспечности, с которой мы продолжаем заниматься своими насущными делами, не обращая внимание на растущую угрозу. Ничего не напоминает?
"Самая большая угроза нашему доминированию на планете – это вирус". Я использовала эту мрачную цитату нобелевского лауреата Joshua Lederberg, декана Университета Рокфеллера и боса Морза как ведение в мою книгу. Тогда все это казалось мне немного мелодраматичным. Сейчас же оно поражает меня своей ужасающей правдоподобностью.
На днях я звонила Морзу узнать, как он держится. Морз - профессор эпидемиологии в школе общественного здоровья Милмана университета Колумбии и по возрасту прочно держится в группе наиболее уязвимых для вируса (как, впрочем, и я). Он и его жена само-изолировали себя в своей Нью-Йоркской квартире на Верхнем Вест-Сайде.
"Я подавлен тем, что в итоге мы оказались к этому не готовы и при этом до нас все никак не дойдет, что же, собственно, произошло" сказал Морз, сразу потом припомнив слова Петера Дрюккера, который на вопрос "Какая самая большая ошибка, которую вы можете совершить?" ответил "Решить что я прав раньше времени".
Но ни я ни Морз не могли, конечно, предвидеть всего. Никто не мог. Когда во время презентаций моей книги меня спрашивали о том, какова будет следующая пандемия, я отвечала, что по мнению большинства моих источников это будет грипп.
"Мне это никогда не нравилось," признался Морз, добавив, что он всегда знал, что следующая чума может прийти откуда угодно. Но в начале девяностых его коллеги занимались в основном гриппом, и я в том числе. Возможно, это было ошибкой. Россказни о том, что следующая пандемия будет вызвана гриппом, были недостаточно животрепещущими. Грипп? Так он у нас каждый год. У нас от него вакцина есть.
Возможно все те предостережения было легко игнорировать, потому что речь ведь шла "просто о гриппе". Тем не менее, чтобы избежать всяческих недоразумений, в книге я старалась использовать термин "грипп" в самом широком его смысле. Возможно, моя книга была недостаточно наглядной, а может быть у меня просто не получилось донести свою мысль. Может быть мне стоило сосредоточится именно на новом вирусе, не отвлекаясь ни на что другое.
Но и другие журналисты писали книги с подобным посланием. Некоторые из них стали бестселлерами. Я в шутку тогда называла свою книгу приквелом к книгам, которые стали появляться уже в следующем году: "Горячая зона" Ричарда Престона и "Надвигающаяся чума" Ларри Гаррета. Чуть позже вышел другой бестселлер "Перебор" Дэвида Кваммена, как продолжение написанной им в National Geographic истории о новых вирусах (2007). Все эти книги описывают один и тот же жуткий сценарий надвигающейся войны и состояния полнейшей неготовности к ней общества. Почему же их никто не услышал?
Один из ученных в моей книге, Edwin Kilbourne, мог бы сказать кое-что на эту тему. Kilbourne, ведущий исследователь в области вакцины от гриппа, в 1980-х был приглашен принять участие в конференции на тему генетически модифицированных вирусов и окружающей среды. Он использовал это приглашение, как шанс донести до общества прообраз некоего ультимативного вируса, кошмарные характеристики которого сделают его наиболее заразным, наиболее смертельным и наименее контролируемым. Он назвал его "МЗМВ" - максимально злокачественный мутирующий вирус. Как его описал Килборн, МЗМВ будет иметь устойчивость вируса полиомиелита, скорость мутаций вируса гриппа, широту поражения вируса чумы и возвратность как у вируса герпеса. Он будет переноситься воздушным путем и, как и вирус гриппа, размножаться в верхних дыхательных путях. Он также будет вставлять свой геном непосредственно в клеточные ядра своей жертвы как вирус спида.
Новый коронавирус – это, конечно не тот самый супер-вирус, описанный Килборном, но у него, тем не менее, уже есть ряд самых страшных его характеристик: он переносится воздушным путем, может днями сохранятся на внешних поверхностях и размножается в верхних дыхательных путях. Кроме этого, он может давать случаи со слабо выраженной симптоматикой или вообще проходить бессимптомно, что приводит к тому, что зараженные люди продолжают вести обычный образ жизни, не ведая о своей болезни и о том, что они постоянно заражают окружающих.
Однако, как мне объяснил сам Киллборн, его целью вовсе не было напугать людей страшными прогнозами. Вместо этого он просто пытался продемонстрировать как совсем небольшие генетические изменения могут приводить к огромным переменам в поведении вируса и показать, что направление, в котором вирусы эволюционируют с большой вероятностью ведет к появлению чего-то поистине ужасающего.
И вот теперь, в ожидании того, что произойдет дальше, бесконечно муссируя на тему того, почему все эти предсказания остались незамеченными, я возвращаюсь к печальной фразе, написанной мной в Танцующем матриксе: "Спросите полевого вирусолога что делает эпидемию эпидемией и он ответит с характерным цинизмом: смерть одного белого человека".
К сожалению, я не могу найти записную книжку с именем этого вирусолога. Кто-то, где-то, сказал мне это и, сказал довольно цинично. Тем не менее, я полагаю, что, учитывая нашу медленную коллективную реакцию на все те вспышки, которые мы наблюдали за последние три десятилетия, это ощущение чужеродности было основной причиной самоуспокоения относительно новых вирусных эпидемий как на официальном, так и на личном уровне.
Возможно, мы привыкли ко всем этим "Великим Международным Кризисам", потому что они всегда происходили где-то в другом месте, вне какой-либо связи с нашим каждодневным бытом. Все эпидемии кроме спида оказались не такими уж и глобальными: САРС 2003го года так и остался в Азии, МЕРС 2012го не вышел за пределы ближнего востока, Эбола 2014го осталась по большей части африканской проблемой. У остального мира сложилось ощущение, что его это никогда не коснется. И правда, ведь мало кто из нас ездит на верблюдах, ест обезьян или разводит летучих мышей для продажи на рынке.
В том же году, когда я издала мою книгу, Морз выпустил сборник научных работ под названием "Новые вирусы". Одним из авторов был Ладерберг. Он писал: "Кто-то считает, что спид сделал нас очень бдительными по отношению к новым вирусам. Хотелось бы, чтобы это было так на самом деле. Другие говорят, что все что мы можем – это просто сидеть в ожидании схода лавины". Под "другими" Ладерберг имел в виду политиков, общество и даже "ведущие мировые организации здравоохранения". Его поражало то, что люди до сих пор предпочитают закрывать глаза на растущую угрозу вирусных заболеваний.
Он писал это тридцать лет назад. Что бы он подумал о нас сейчас?
Вспоминать об этом всем при нынешних обстоятельствах весьма болезненно. Голова идет кругом от наблюдения за тем, как все развивается практически в точности по тому сценарию, который я описала тридцать лет назад. Может быть, напиши я мою книгу получше, мы избежали бы того, что сейчас имеем?
Все пытаются рассуждать об истоках текущей пандемии. Однако сейчас, когда все меняется каждую неделю, при чтении моей книги возникает какое-то странное ощущение дежавю - вирусы прошлого века, стремительно появляющиеся, косой проходящие по популяциям людей и постепенно угасающие. Но никогда (за исключением пандемии гриппа 1918-19 годов) в нынешних масштабах и никогда с такой яростью и с таким уровнем заразности и летальности. Мы почти выучили урок 90х; в этот раз мы, может быть, выучим его по-настоящему.